Рис. Валентина Дружинина.
Однако
«Ангелы» смерти
О криминально-тёмных и человеческих сторонах ритуального бизнеса
Один раз человек рождается на этой планете и один раз умирает. Боюсь ошибиться, но погребение усопшего – дело порою гораздо более хлопотное, нежели встреча новорождённого.
Не было раньше в нашем городе похоронных компаний, и траурных залов тоже не было. Покойник ночь перед похоронами находился дома, и родственники при свечах и занавешенных зеркалах сидели возле гроба. На следующий день его несли или везли в кузове грузовой машины по городу под звуки духового оркестра... Те традиции давно канули в Лету, а похоронное дело стало бизнесом, в котором сформировались новые формы погребения. И традиции появились – как тёмные, граничащие с откровенным криминалом, так и добрые, где работники похоронных компаний стараются по возможности облегчить боль человеческой утраты.
Сергей Петрович ХМАРУК вырос в Биробиджане, с отличием окончил медицинский институт и даже некоторое время руководил облздравом. На городском кладбище похоронены его брат, мать и отец. Они умерли в разное время, и причина смерти у каждого была своя. Последней и самой болезненной – до крика, до злости и справедливого негодования – была смерть отца Петра Николаевича. В нынешнем году ему исполнилось бы 85 лет. Не случилось. Простое самопроизвольное падение во время обычной прогулки – удар головой об асфальт – не диагностированная вовремя черепно-мозговая травма... Его не стало 18 сентября 2017 года. Недосмотр бывших коллег оказался роковым и обидным. Но на этом недоразумения не закончились. Одна из похоронных компаний – сегодня даже не суть важно, какая – проявила непредсказуемую оперативность.
– 18 сентября 2017 года, примерно в половине седьмого утра, мне позвонил Сергей Никитович Писарев. Он был дежурным в реанимационном отделении. Сказал: «Петрович, крепись, батя умер. Это случилось примерно полтора часа тому назад, но мы не стали тебе рано звонить», – с болью вспоминает Сергей Хмарук. – Я ничего не имею против Сергея. Мы шесть лет учились вместе, и я уверен: он сделал всё, что было в силах, чтобы спасти моего отца. Я положил трубку и ещё не успел прийти в себя, как раздался звонок в дверь. Я, простите, даже одеться не успел – так, в плавках, и подошёл к двери. В дверях стояла девушка. Не могу гарантировать, что дословно запомнил, что она говорила, но прозвучало это примерно так: «Доброе утро! Вы, конечно, извините, но мне сообщили, что вчера из вашей квартиры выносили труп». Вы представляете себе, как прозвучало словосочетание «доброе утро» в такой трагический для меня момент?! Я с тех пор стал называть представителей похоронных компаний «ангелами смерти».
«Дорогая, а вы вообще кто?» – спросил я. «Я агент страховой компании», – ответила девушка. Я нашел в себе силы не оскорблять её, но вежливо, насколько это было в моих силах, попросил уйти. Она тем не менее сунула мне под нос визитку и сказала, что их компания хочет предложить мне свои услуги. Я сказал, что, если я сочту возможным обратиться в эту компанию, то сообщу о своём намерении.
Сон мне снится – вот те на:
Гроб среди квартиры,
На мои похорона
Съехались вампиры.
«Мои похорона», 1971 г.
Я вышел на балкон, закурил, а когда осмыслил произошедшее, ужаснулся. Отец умер всего полтора часа тому назад. Откуда об этом могли узнать в похоронной компании?! К телу прикасались только медицинские сёстры или санитарки, вывозившие труп, ну ещё дежурный санитар морга. Видимо, у кого-то из этих медицинских работников была предварительная договоренность с похоронной компанией незамедлительно сообщать о «свежем» покойнике. Для них это очередная возможность заработать, коммерческая информация...
С точки зрения всех человеческих законов я считаю это преступлением. Да, у нас рынок, и похороны – это бизнес. Но никто не имеет права навязывать родственникам усопшего какие-либо услуги, пользуясь их горем, состоянием растерянности. Как сын своего умершего отца, как человек и как бывший медицинский чиновник я считаю, что так быть не должно. В любом деле, даже похоронном, нужно думать о психике людей. Кто-то сообщение о смерти близкого человека воспримет спокойно, а кто-то погибнет сам. Если «ангел смерти» явится в семь утра, такое запросто может случиться.
История, рассказанная бывшим чиновником от здравоохранения, лишь одна из многих, которые характеризуют тёмную сторону ритуального бизнеса. Но есть и положительный опыт работы похоронных контор. Он дорогого стоит и интересен в качестве примера того, как человеческому горю можно помочь профессиональным, творческим и порядочным отношением к делу.
Похороны всех близких родственников Сергея Хмарука организовывала ритуальная служба «Память». Распорядителем в ней – Рустем САДЫКОВ, бывший офицер Российской армии.
– Навязывать свои услуги в момент, когда у людей горе, – это неправильно и непорядочно с морально-этической точки зрения, – рассуждает Рустем Альбертович. – Мы не знаем, откуда такие «бизнесмены» получают информацию о смерти людей. Скорее всего, это какие-то государственные структуры. Мне это неинтересно. Мы так не работаем. Мы вкладываемся в нормальное информирование людей, например, баннеры с нашим адресом развешаны по всему городу, в том числе и возле морга областной больницы. Многие знают меня лично, рассказывают о нашей работе своим родственникам, друзьям и знакомым. Люди, присутствующие на чьих-либо похоронах, своими глазами видят качество нашей работы. Вместо того, чтобы бороться с так называемыми конкурентами, мы ищем нужные формы и методы работы.
В ритуальном бизнесе мы всегда стараемся идти на шаг впереди, вот только не в части получения информации о покойниках, а в качестве предоставляемых услуг. Всё начинается с мелочей. Например, наши рабочие обязательно одеты в форменные куртки. Во время церемонии прощания у людей с первых минут должно сложиться впечатление, что близкого им человека в последний путь провожает уважающая их, да и саму себя, фирма. Какого бы социального статуса ни был человек, я стараюсь проводить его достойно.
Мы не стремимся удешевить наши услуги в ущерб качеству. Мы рассчитываем их стоимость, исходя из реальной рентабельности. Все наши рабочие официально трудоустроены, мы платим все государственные налоги и делаем отчисления в ФОМС и пенсионный фонд. Свободные денежные средства необходимы для приобретения гробов, венков и других всевозможных традиционных атрибутов. Мы работаем с профессиональными дизайнерами, которые разрабатывают их, вкладывая в каждый атрибут индивидуальный смысл и эстетическую нагрузку. Конечно, хочется заработать больше, но на рынке ритуальных услуг в Биробиджане работает шесть фирм, и это тоже в какой-то степени определяет нашу ценовую политику.
Достаточно показательный случай: однажды представитель конкурирующей ритуальной компании зашёл к нам пообщаться, пробежался глазами по ценам, увидел, что у нас венок стоит 600 рублей, и поставил у себя цену за такой же венок 590 рублей. Для кого-то мелочь, а для старушки, живущей на одну пенсию, разница в десять рублей может оказаться значительной. С тех пор мы стали покупать только те товары, которые не позиционируются другими ритуальными агентствами.
Мы очень стараемся относиться к своим клиентам как к родным людям.
Вот такие два примера. Две иллюстрации, как ведут бизнес похоронных дел мастера. Никакой морали в этом тексте не содержится. Будьте сильными. И когда получаете сообщение о смерти близкого человека, и когда выпроваживаете незваных «ангелов» в семь утра.
Александр ДРАБКИН